Рыжая птица удачи - Страница 122

122

— Хорошо, я помогу тебе начать, — он будто прочел её мысли. — Что ты делала в том вшивом заведении?

О, Господи…

— Если ты о «Кактусе» — то просто зашла перекусить.

— Интересно, они всех посетителей задерживают или тебе выпала особая честь?

Ника слышала, что Орест сердится. Он дает ей шанс объяснить, и у него есть право услышать эти объяснения, но кажется, он всё уже решил. Нет!

— Они не задержали меня. Это недоразумение, которое очень быстро разрешилось.

Орест вздохнул.

— Я пошёл у тебя на поводу и снял охрану, Ника. Ты устроила такой скандал, была оскорблена до глубины души за недоверие. А оказывается, я был прав! — он повысил голос.

О, да. Скандал был просто фантастический…

— Это отморозки могли покалечить тебя, изнасиловать, убить, не дай Бог!

Ника закусила губу. Второй раунд? Первый она благополучно выиграла у Павла.

— Что там произошло? — голос Ореста не оставлял никаких сомнений — надо говорить правду.

— Одна моя знакомая попала в беду, я ей просто помогла. Хозяин этого клуба не хотел отпускать её.

Нику передернуло от отвращения — всплыли воспоминания о потном белобрысом подонке.

— Не хотел отпускать? Она ему денег должна? Зачем ты вмеши…

— Он её подсадил на реон.

Пауза слишком затянулась. Ника представила лицо собеседника — хорошо, что он далеко…

— Реон? С кем ты связалась? Откуда у тебя такие знакомые, девочка моя?

— Я же говорю. Её подсадили и…

— На реон не подсаживают, Ника, — жёстко произнёс Орест. — Подсаживают на героин, на крэк. Реон слишком дорогое удовольствие.

Хорошо удовольствие.

— Но…

— Я не знаю, что там за история вышла, и, честно говоря, меня это абсолютно не волнует, — Орест не давал вставить и слова. — Но твои новые знакомства меня не радуют, мягко говоря.

Я сама разберусь!

— Орест, я клянусь тебе — всё в порядке. Уже всё позади, — негромко проговорила Ника.

— Ты… почему ты шепчешь?

Девушка вздохнула.

— Потому что она здесь, спит в моей спальне.

— Ты шутишь? Эта наркоманка у тебя в квартире?!

— Орест, я прошу тебя. Не надо так.

Он помолчал несколько секунд, потом сказал значительно спокойней:

— Почему она не в наркодиспансере? Ты как будущий медик должна знать, что заниматься самолечением опасно.

— А ты должен знать, что в этих диспансерах ничего не лечат. К тому же её сразу поставят на учёт в полиции. Это клеймо на всю жизнь.

Ника услышала, как он усмехнулся.

— Сюрприз — клеймо она себе благополучно поставила сама. Ладно, это всё не наши проблемы. Не хочет в диспансер, пусть идёт в частную клинику.

Нике начала надоедать эта перепалка в стиле — «вопрос-ответ». Скоро она надоест и Оресту, и тогда…

— Послушай, у них нет денег на частную клинику. Пока нет. Её парень делает все возможное, чтобы деньги заполучить, он замечательный. А она запуталась, и этим воспользовались нехорошие люди, вот и всё. Я уверена, что скоро всё закончится. А инцидентов, подобных тому, что был в «Кактусе», больше не будет, обещаю тебе.

Про Павла она почему-то промолчала. Первым порывом было всё рассказать, но не получилось. Может, не хотелось объяснять ничего, оставить этот островок счастья только себе, пусть и на время. Может потому что сначала всё же нужно было представить Павла отцу.

— Ох, Ника… какая же ты у меня ещё маленькая, всё-таки. Ладно, пусть будет по-твоему. Я не просто люблю тебя, а ещё и уважаю. И поверю. Но в последний раз, девочка моя.

— Орест, ты лучший! Ты…

— Я не закончил. У тебя и твоих… друзей — ровно две недели. Постарайтесь решить всё за это время. Иначе начну решать я, по-своему. Две недели, маленькая.

— Но…

— Я всё сказал. Господи, постоянно иду у тебя на поводу, Андрей меня убьёт… Кстати, я надеюсь, ты приедешь на каникулы? Мы ужасно соскучились.

Он ещё что-то говорил, Ника слушала рассеянно, даже отвечала, но теперь перед глазами нарисовались часы, отчитывающие время. Назад.

— Ника! Ты меня слушаешь?

— Да, прости, пожалуйста…

— Я спросил — это всё, что ты мне хотела рассказать?

— Это всё.

— Ну, хорошо. Тогда жду тебя дома, девочка моя.

Ника отключилась первой. Она подошла к окну и снова распахнула его настежь. Глотнула холодного воздуха.

Две недели. У нас есть ровно две недели, Пашка.

* * *

Дни пролетали за днями, а положение не менялось. Чем больше проходило времени, тем явственнее прорезалось отчаяние. Дмитрий видел, что Павел испытывает нечто похожее. Для него ситуация, которую он не мог «разрулить», всегда была сложна не тем, что проблем много, а тем, что он ощущал собственное бессилие перед ними. Для такого человека, как Феникс, это было особенно тяжело.

О том, что он находится на пределе, говорила не только обострённая чувствительность Дмитрия. Недавняя почти-ссора с Никой была яркой тому иллюстрацией.

…Павел и Ника сидели в гостиной перед головизором. Рита спала. Дмитрий сидел в кресле у её кровати, вяло перелистывая по привычке страницы обновлений «Сетевой биржи труда», и через приоткрытую дверь слушал «Новости Содружества». Он вовсе не собирался подслушивать, но так получилось — сквозь чёткий голос диктора он услышал слова Ники:

— Паша, если с деньгами так трудно, давай, я тоже попробую что-нибудь узнать? Я могла бы взять кредит или из своих…

Павел перебил её, резко, решительно и так громко, что Рита во сне беспокойно заворочалась:

— Ничего трудного! Мы сами разберёмся, спасибо.

122