Рыжая птица удачи - Страница 213

213

Рада обещала, что снов не будет. Она снова ошиблась. Утром Орест проснулся с чётким планом, как ему действовать дальше. Он знал, как убрать с дороги Майю, Андрея и его людей. И осознание этого вернуло ему ясность ума и чёткость мыслей. Он снова чувствовал себя человеком, который владеет собой и своей судьбой. И не только своей…

* * *

Дмитрию никто не писал писем, не присылал голографических сообщений и не связывался с ним по голографону или мобильному. Никто не знал его новый номер, никто не знал его почтовый адрес, он не регистрировал их в общей Сети — незачем. Только редкие сообщения с работы, которые извещали об изменениях в графике смен или напоминали о предстоящих коллективных мероприятиях, традиционно им игнорируемых.

Поэтому, когда однажды в выходной день с утра, то есть часа в два дня, он проверил ящик, просто по привычке, он был несказанно удивлён письмом с неизвестного адреса, с пухлым по виду вложением внутри. Сообщение было голографическое, но на рекламный спам не похожее. Дмитрий включил воспроизведение звука и откупорил новую банку с пивом — традиционная утренняя банка. Уже вторая, и ещё три ждут своего часа в холодильнике. Он приложил к губам холодный пластик и сделал первый глоток, когда раздавшийся в пустой комнате голос заставил его захлебнуться.

— Салют, Индиго!

Дмитрий, не глядя, отбросил начатую банку и ударил по браслету, включая изображение. Наглая улыбчивая рожа самого ненавистного человека в мире повисла прямо перед его глазами. Он вскочил на ноги, и экран связи поднялся в воздухе вслед за этим движением.

— Удивлён? Не ждал, наверное, — продолжал Хан. — А у меня для тебя сюрприз, Дима. Если он тебе понравится, ты придёшь ко мне туда, куда я укажу. И мы с тобой поговорим, как два взрослых человека, которые знают, чего они хотят. И главное — о нас с сюрпризом никому! А иначе сюрприз может и пострадать. Ты сейчас плохо понимаешь, о чём я, но ничего, поймёшь после просмотра. И помни Дима — от твоего поведения сейчас будет зависеть жизнь… хмм… сюрприза. Итак, приятного просмотра и, конечно же, удачи, Дима, она тебе понадобится.

Хан пропал.

То, что увидел Дмитрий в следующую минуту, сбило его с ног в буквальном смысле слова. В первую же минуту, когда он, наконец, поверил своим глазам, то почувствовал, как подгибаются колени, и не смог удержаться — мешком свалился на пол, сжавшись в комок. Это было невозможным, но это было. Медленное понимание увиденного сдавило горло, мешая вздохнуть. Это хуже, чем тогда, когда он хоронил его. Тогда он не был так раздавлен, тогда он мог дышать, тогда не душили эти детские, неудержимые слёзы счастья.

Медленно возвращалось дыхание, сквозь его собственные рыдания-спазмы неохотно проступали звуки из внешнего мира.

— …Скажи мне, Индиго, ты ведь всегда мечтал об этом? — вкрадчивый голос вернул к действительности. — Посмотри, какая у него кожа. Ты когда-нибудь хотел ласкать его так? А может быть, я не всё о вас знаю? И это только я в своё время мечтал об этом? А ты — делал?

Дмитрия словно подбросило. Он рывком поднялся на колени и уставился в равнодушный к его истерике экран, который продолжал воспроизводить запись.

Хан словно ждал, когда он снова посмотрит на них. Он замолчал, и только сбивчивое дыхание доносилось с экрана. И стон. Слабый стон Феникса.

Дмитрий так и не смог выключить запись. Он досмотрел её до конца, и ещё долго в шоке, с широко открытыми глазами стоял на коленях, уставившись в ту точку, где только что светился этот мерзкий ролик на виртуальном экране, не в силах отвести взгляд от вновь возникшей посередине физиономии этого ублюдка.

— Как тебе кино, а, Дима? Думаю, ты захочешь получить своё обратно, — голос изменился, в нём больше не было наигранности, и улыбка с лица пропала. Он серьёзен, чтоб тебя, тварь… — Я сегодня же жду тебя здесь, — браслет еле слышно пискнул, выводя адрес отдельной строкой. — Приезжай к пяти часам. Поговорим. И да, Дима… Приезжай один. Помни, от тебя зависит его жизнь. Снова.

* * *

Павел проснулся, привычно несколько секунд пытался понять, почему ничего не видно — ночь ещё, что ли? Потом, так же привычно, вспомнил, всё встало на свои места. Ночь. Его, персональная. Надо было полежать неподвижно, просто приходя в себя после сна, где царил яркий свет.

Он слышал негромкие голоса, но чтобы понять, что они говорят, понадобилось ещё несколько секунд.

— …Значит, ты не можешь ничего обещать?

— Дэн, я говорила, что не специалист. Я не могу даже поставить точный диагноз. От лихорадки мы почти избавились, но что за инфекция поразила глаза — не могу понять. Нужно специальное оборудование, моих возможностей не хватает.

— Что же делать? — в голосе Дэна плохо скрываемая растерянность.

— Ждать Володю. Он должен вернуться на неделе. Я с ним связывалась, но я не могу в открытом эфире вот так рассказывать ему всё. Просто дала понять, что он мне тут очень нужен. Он обещал быть поскорее.

— Ты уверена, что Аристов не замешан во всём этом?

— Да. К тому же, он ко мне относится настолько хорошо, что не сделает ничего, что могло бы повредить мне или моим друзьям.

— Уверена?

— В Володе — да.

Молчание. И снова Дэн.

— Значит, может быть всё как хорошо, так и плохо.

— Да. Он может остаться слепым, — какой у Ники спокойный голос! — Это не исключено.

— И что ты будешь делать?

Усмешка.

— Глупый вопрос, Дэн. То же, что делала бы, если он будет видеть. Я же люблю его. Найдём, как вернуть зрение — не его глаза, так с помощью техники. Это возможно. Дорого, но возможно. Справимся.

213